Он старался взглянуть Тимаре в глаза. На последних словах голос его сделался тише и мягче.
Тимара с ненавистью ощутила, как что-то внутри у нее сжалось, а по спине пробежала дрожь. Красивый мужчина, старше ее, и он, считай, признался, что желает ее. Мужчина, не мальчишка. Сильный мужчина, один из тех, кто претендовал на главенство в отряде.
— Татс мой друг, — сказала она и повернулась, не желая видеть, слушает ли ее Грефт. — А это моя добыча. Держись от нее подальше.
Тимара отказывалась думать о том, что сказал ей Грефт. Джерд? Он знает о Татсе и Джерд что-то еще, чего не знает она? Прочь эту мысль. Сжимая оружие одной рукой, Тимара набросила на плечо веревочную петлю и пошла прочь. Грефт не сказал ей вслед больше ни слова. Быстро идти она не могла, приходилось продираться сквозь низкорослые кусты и свисающие почти до земли ветви. Это было нелегко.
Вскоре веревка начала натирать плечо. Мясо, которое тащила Тимара, казалось, цеплялось за каждый пень и за каждое сплетение корней, встречавшиеся на пути. Всякий раз приходилось с силой дергать за веревку, чтобы высвободить груз. К тому времени, когда листва деревьев стала светлее, предвещая близость реки, Тимара была мокра от пота, вся исцарапана и искусана насекомыми. Выйдя на болотину, заросшую высокой жесткой речной травой, Тимара направилась туда, где оставила спящую Небозевницу. Сначала надо накормить драконицу, а потом уже найти Татса, чтобы он помог принести остальное мясо. Тимара улыбнулась про себя, представив, как будет удивлена Небозевница, получив второй сытный обед за день.
Но драконица, оказывается, была не одна. И уже не спала, хотя по-прежнему лежала, удобно растянувшись на ложе из водорослей. Рядом с ней на деревянном ящике сидела женщина из Удачного, одетая в широкие штаны и немаркую хлопковую рубашку. А неподалеку, на таком же ящике с надписью «Соленая рыба», примостился Седрик. На коленях он держал деревянную дощечку с креплениями для бумаги и чернил и быстро водил пером по листу. На этот раз на Седрике был прекрасно сшитый сюртук цвета крыльев бабочки-синянки. Воротник белой рубашки он расстегнул, а рукава закатал поверх рукавов сюртука, чтобы не мешали работе. Его тонкие запястья и изящные кисти рук остались открытыми. Гладкий лоб прорезала одна-единственная морщинка. Губы Седрика были слегка поджаты, брови сосредоточенно сдвинуты. Элис, похоже, диктовала ему следующую фразу.
Тимара услышала:
— …сломав или разорвав позвоночник, чтобы быстро убить.
Учуяв мясо, Небозевница повернула голову и вскочила. Седрик и Элис обернулись. Драконица даже не поздоровалась с Тимарой, просто в три торопливых шага оказалась рядом, схватила мясо и начала его пожирать. Рот Элис округлился от изумления, а потом женщина весело засмеялась, будто при виде ребенка, лакомящегося конфетами.
— Она снова голодна! — воскликнула Элис, обращаясь к Тимаре и словно ожидая, что та разделит ее радость.
— Она всегда голодна, — отозвалась Тимара, пытаясь скрыть горечь.
Но все-таки девушка ощущала отголоски одобрения, исходящие от поедающей мясо драконицы. А Седрик и вовсе смотрел с восторгом, его глаза блестели, а на губах появилась приветственная улыбка.
— Я рад, что ты наконец здесь. Я повсюду искал тебя. Если ты будешь переводить, работа пойдет куда быстрее.
Было жаль разочаровывать его.
— Не могу. Я принесла не все мясо. Мне надо найти Татса и уговорить его помочь с тушей, пока до нее не добрались падальщики.
Она попыталась не думать о двуногом падальщике, который уже резал ее добычу на части. Он не посмеет, сказала она себе. Их отряд слишком мал, чтобы кто-то рискнул открыто воровать у другого. Никто не потерпит такого.
Так уж и не потерпит?
Седрик сказал что-то еще. Он с надеждой смотрел на Тимару, ожидая ответа. Но грызущая душу тревога заставила девушку отмахнуться от него и его дел.
— Я должна найти Татса и вернуться за оставшейся частью добычи, — поспешно повторила она, даже не переспросив, чего он хочет.
Повернувшись, Тимара быстрым шагом пошла к берегу, где отдыхали другие драконы.
Элис крикнула ей вслед:
— Тебя искал Рапскаль!
Тимара кивнула, не сбавляя шага.
Рядом с Фенте Татса не было. Маленькая зеленая драконица еще спала, и когда Тимара попыталась разбудить ее, чтобы спросить, не знает ли она, где Татс, та клацнула на нее зубами. Тимара отскочила и быстро ушла прочь. А что, если, учуяв кровь, драконица набросилась бы на нее? Небозевница ведь говорила, что эта зеленая самка может быть жестокой, если ее спровоцировать. Надо спросить у Татса. Если, конечно, удастся его найти.
Тимара обнаружила Татса и Сильве рядом с маленьким серебряным драконом. Смешанное чувство вины и раздражения охватило девушку. Ведь она дала слово позаботиться о серебряном, а Сильве вызвалась помочь. Конечно, Тимара пообещала это лишь потому, что Татс и Джерд решили вместе присматривать за медным. Но она почти ничего не делала — только каждый вечер осматривала его глаза и ноздри, проверяя, нет ли раздражения от укусов паразитов. Она даже не подумала отделить для него кусок принесенного мяса. Сильве хлопотала возле хвоста серебряного. Поблизости неохотно разгорался маленький костер из пучков травы. На нем стоял горшок с какой-то вонючей жижей.
— Как он? — спросила Тимара, подойдя ближе.
— Наши опасения подтвердились, — отозвалась Сильве. — Похоже, макнул сегодня хвост в реку, и не один раз, судя по виду. Рана воспалилась.
Она размотала тряпицу, которой пыталась забинтовать рану, и Тимара вздрогнула. Не причинили ли ее предыдущие попытки лечения больше вреда, чем пользы? Должно быть, это больно, когда на обнаженную плоть попадает едкая речная вода. Тимара нахмурилась: она не могла припомнить, чтобы серебряный дракон хоть раз закричал во время рыбалки. Хорошо было и то, что сейчас он крепко спал. Судя по остаткам кишок, застрявшим у него под когтями, ему явно перепала какая-то добыча.