Хранитель драконов - Страница 160

160

Первой его целью было добыть несколько чешуек. Плечо идеально подходило для этого: Седрик не зря наблюдал за драконами, пока Элис пыталась разговаривать с ними. Он знал, что обычно самая крупная чешуя растет на плечах, бедрах и у основания хвоста. В слабом свете луны он поддел чешуйку краем ножа, с силой прижал ее к лезвию большим пальцем и дернул. Чешуйка держалась крепко — это было все равно что пытаться вынуть тарелку из самого низа стопки. Но в конце концов она поддалась и выпала, блестя кровью по краям. Дракон дернулся, но продолжал спать. Видимо, ему не хватило сил даже на то, чтобы отозваться на боль.

Седрик выдернул у твари еще три чешуйки, каждую размером примерно с ладонь, завернул их в носовой платок и засунул в нагрудный карман рубашки. Он уже собирался возвращаться на баркас, потому что знал, что каждая чешуйка будет продана за хорошие деньги. Но засомневался. Если этих денег не хватит, чтобы купить свободу, едва ли Гест останется рядом с ним надолго. Нет. Он уже пошел на риск. И теперь должен получить за этот риск столько, чтобы жить по-королевски. Иначе не стоило и руки марать. Он будет глупцом, если остановится сейчас, когда богатство само идет к нему.

Седрик тщательно подобрал инструменты для этого дела. Он извлек маленький нож — нож мясника, которым кололи свиней и выпускали свежую кровь для изготовления кровяной колбасы. Седрик был удивлен, узнав, что такой нож существует, но купил его сразу, как увидел. Нож был коротким и острым, с желобком, который продолжался сквозным отверстием в рукояти и служил для стока крови.

Седрик наметил новую точку на теле дракона — на шее чуть ниже челюсти. Потом отмахнулся от комаров, которые кружились вокруг него, нацеливаясь на его собственные уши и шею. «Просто очень большой комар», — сказал он спящему дракону. Приподнял одну из крупных чешуй на шее, крепко взялся за рукоять ножа и вонзил его в плоть твари.

Нож был отточен до предельной остроты, и все же воткнуть его оказалось нелегко. Дракон взвизгнул во сне — забавный звук для такого огромного существа. Его когтистые лапы проскребли по грязной земле, Седрик ощутил приступ паники и едва не удрал. Но сумел трясущимися руками извлечь из маленькой сумки стеклянный флакон и вытащить из него пробку, тоже из стекла. Он ждал. Через миг из отверстия в рукояти закапала кровь — одна мерцающая капля за другой. Седрик подставил под падающие капли горлышко флакона и аккуратно собрал их все.

Его руки сильно тряслись. Он никогда не делал ничего подобного и подумал, что эти его действия куда более ужасны, чем ему казалось. Капля крови упала мимо фляжки и потекла по его пальцам. Седрик поморщился и поднес горлышко фляги под самое отверстие в рукояти. Тут кровь полилась тонкой струйкой — а затем настоящей струей. «Са милостивый!» — в ужасе и восторге воскликнул Седрик. Флакон в его руке делался все тяжелее, а потом вдруг переполнился. Он отдернул сосуд. Пришлось отлить немного крови, прежде чем вставить пробку, и Седрик пожалел, что не захватил второго флакона. Он вытер окровавленные руки и штаны и аккуратно уложил добычу в сумку. Резким движением извлек нож из тела дракона и тоже убрал в сумку.

Но кровь продолжала течь.

Ее запах, странно густой и напоминающий о змеях, наполнил ноздри Седрика. Кровососы, жужжавшие вокруг него, уселись пировать на этой нежданной добыче. Они облепили рану, жадно припав к ней. Струйка крови прочертила алую полосу на плече дракона. Кровь капала со шкуры на утоптанную землю, под шеей дракона начала образовываться маленькая лужица. В лунном свете она казалась черной, но пока Седрик смотрел на расползающуюся поверхность лужи, начала краснеть. Кровь мерцала алым и багровым, и эти два цвета вращались, точно краска, которую размешивают в воде; их разделяла тонкая серебристая полоска. Седрик почувствовал, как его тянет к этой луже, и присел на корточки, зачарованный кружением цветов.

Взгляд его поднялся по тонкой струйке текущей крови, которая питала эту лужицу. Седрик протянул руку и подставил под струйку два пальца. Поток разделился и шелковой нитью оплел их. Он отдернул руку, не отводя глаз от струйки, а потом поднес окровавленные пальцы ко рту и лизнул их.

Он очнулся от вкуса драконьей крови на языке, потрясенный тем, что поддался порыву, о котором даже не подозревал. Вкус крови растекался изо рта по телу, наполняя все чувства. Седрик ощущал этот запах не только в носу, но и в горле, и на нёбе. Этот запах звенел у него в ушах, язык жгло и кололо. Седрик попытался стряхнуть с пальцев оставшуюся на них кровь, потом вытер руку о рубашку. Теперь он весь испачкался в крови и грязи. А дракон продолжал истекать кровью.

Седрик наклонился и набрал горсть крови, перемешанной с грязью. Она была одновременно теплой и холодной на ощупь и кружилась — точно жидкая змея сворачивала и разворачивала кольца на его ладони. Он прижал эту горсть к ране. А когда отнял руку, тонкая струйка крови вновь потекла по шкуре дракона. Еще пригоршня грязи и еще; последнюю он плотно прижал к драконьей шее, дыша ртом от страха и усилий. Он чуял и осязал только дракона, он чувствовал дракона у себя во рту и в глотке. Он сам стал драконом. Его шея и спина были покрыты чешуей, его когти вонзались в грязь, его крылья не могли развернуться — а что это за дракон, который не может летать? Седрик, шатаясь, поднялся на ноги и неверной походкой побрел прочь от дракона. Кровь, бежавшая из раны, наконец-то остановилась.

Некоторое время Седик стоял, свесив руки почти до колен, вдыхая ночной воздух и пытаясь прийти в себя. Когда в голове немного прояснилось, он выпрямился и вместо головокружения ощутил ужас оттого, как плохо он справился с задачей. Где его скрытность и намерение не оставлять следов? Он был весь в грязи и крови, а дракон лежал в кровавой луже. Ничего себе тонкая работа!

160